Село Октябрьское в
Марпосадском районе - одно из самых
крупных, когда-то даже считалось
районным центром. Сегодня это
обычная сельская административная
единица районного подчинения. И все
же свои, не похожие на соседские,
особенности у Октябрьского
остались: широкое асфальтовое
полотно, автовокзал, двух- и
трехэтажные здания, собственная
больница, хлебозавод, а главное -
широта и привольность, с которой
расположены дома в бывшем
райцентре. При въезде в село гостей
Октябрьского встречают резвые
лошадиные упряжки, с огромными
фанерными ящиками на деревянных
санях. Возницы кутают их от мороза
соломой и мешковиной. Почему-то
подумалось - в тех ящиках, наверное,
везут известный прежде всей
республике хлеб местного
хлебозавода (когда-то о его
качестве ходили легенды).
То тут, то там встречаешь в селе
маленькие березовые рощицы,
деревьев по десять-пятнадцать. Один
из таких березовых хороводов
венчает широкую улицу, застроенную
двухэтажными коттеджами из белого
кирпича. Рождением своим некогда
престижная часть села обязана
хмелефабрике "Октябрьская", в
недавнем прошлом - главной
достопримечательности и кормилице
района. Как говорят селяне, денег
тогда было столько, что не знали
куда их девать. Вот и построили
целую улицу для специалистов
хмелефабрики. Построить построили (красивая
она получилась, широкая), а имя
придумать новорожденной не успели.
Так и живет до сих пор безымянная.
В одном из островерхих
белокаменных теремков довелось
познакомиться с выпускницей
строительного факультета ЧГУ
Надеждой Хмелевой. Живет она в
своем доме уже восемь лет: сама
топит печку-котел, сама меняет
газовые баллоны, достает дрова,
таскает тяжелые ведра. Зимой чистит
снег, летом обрабатывает 15 соток
земли. А еще бесконечно моет и
чистит свой сияющий изнутри свежим
лакированным деревом дом, куда так
любят приходить ее друзья и
односельчане. На каждом свободном
месте растут в ее доме цветы,
постоянно звучит тихая и очень
нежная музыка. Она словно бы под
стать хозяйке - невысокой, тихой,
очень гостеприимной и открытой.
Родом Надежда из села Эльбарусово,
что в пяти километрах от
Октябрьского. Родилась и выросла в
спокойной, дружной, трудолюбивой
семье. Пожалуй, единственным не
совсем светлым воспоминанием
детства осталось то, что родители
укладывали малышей на ночь в
верхней одежде. Они боялись пожаров.
Возможно, тогда и зародилась у
маленькой Надюши мечта стать
строителем - остаться без своего
дома не хочется никому.
Одиннадцать лет назад она
оказалась в Октябрьском на
дипломной практике. Маленькая,
шустрая девчушка со стройфака,
видимо, сразу приглянулась
руководству хмелефабрики.
Студентку с фамилией Хмелева
пригласили на предприятие в
качестве... главного бухгалтера. Не
имея к тому времени никакого опыта
бухгалтерской работы, Надежда,
конечно, отказалась. Ее уговаривали,
звали вновь и вновь. И девушка
постепенно начала задумываться над
этим предложением. Старалась
учесть все: и то, что родители рядом,
и что предприятие передовое,
привлекала и возможность
приобретения собственного
современного жилья. Втайне же
больше всего мечтала о времени -
казалось, скором, - когда на фабрике
вспомнят и о ее основной профессии.
Не может быть, чтобы в таком большом,
знаменитом селе в эпоху, названную
перестройкой, вдруг совсем
прекратили строить!
Но получилось то, чего предположить
не мог никто. Под громкие лозунги,
речи и призывы началась не
перестройка, а разрушение всего и
вся, разграбление нажитого общим
трудом, унижение и уничтожение
собственного народа. Надежде это
было видно лучше, чем кому-либо, -
обучаясь премудростям бухгалтерии,
приходилось вникать в каждую
бумажку, в каждое распоряжение.
Видела, куда в районе исчезают
бюджетные деньги, кто изымает у
людей собственность, кто стоит во
главе грабежей и бесчинств.
Сопротивляться этой новой и очень
жесткой силе оказалось делом очень
сложным: она ломала и крушила на
своем пути все - не только
общественную собственность, но и
людей, их судьбы, даже жизни...
Наверное, именно тогда голос
Надежды стал как бы чуть-чуть тише,
в прекрасных, некогда искрящихся
глазах затаилось выражение грусти
и тревожного ожидания.
Она все время ждала, что появятся те,
кто встанет на пути безобразий и
разрушений. Иногда вспоминала - во
времена ее детства и юности были
люди, которые называли себя
коммунистами, очень честные,
бескорыстные. Многих из них она
раньше знала. Но где они сейчас?
Однажды по республиканскому
телевидению Надежда увидела
выступление лидера местного
отделения одной из новых партий.
Бойко говорил, красиво, интересно.
Приглашал молодежь вступать в ее
ряды. Глаза у Надежды загорелись -
наконец-то появились те самые люди,
которых она так ждала. Но поближе
познакомившись с этой партией, с
людьми, поняла: там те, с кем ей
постоянно приходилось встречаться
по работе, от чьих красивых слов и
бесстыдных дел народ давно устал.
"Зачем вам это? Идите лучше к нам,
в компартию", - посоветовала
Надежде Нина Корниловна Иванова из
Козловского района, одна из самых
боевых коммунисток в республике. И
опять Надя задумалась. Но теперь о
другом - а примут ли, сможет ли она
вместе с немногочисленной группой
коммунистов Октябрьского помочь
односельчанам, сможет ли вернуть
людям веру в справедливость?
Вопросов появилось много, ответов
гораздо меньше. Зато произошло
главное - Надежда поняла, что
действовать все-таки можно. Благо
открывать людям глаза не придется,
они и так все видят, готовы
поддержать любую здравую силу.
Наверняка, думалось ей, поддержат
коммунистов, которых еще помнят и
кому верят. Не сомневалась и в
другом: на президентских выборах
жители Октябрьского ни за что и
никогда не проголосуют за "демократа-юриста"
Федорова.
Так и вышло. В Октябрьском
федоровский режим селяне отвергли
единодушно. Ведь именно при нем все,
чем гордилось село, пришло в
негодность - разрушилось
производство, общественные здания,
от безысходности молодежь начала
спиваться... Работники хмелефабрики
оказались выселенными из своего
собственного здания. На фабричных
складах - стыдно сказать! - осталась
всего одна тонна хмеля. Зато
появилось в селе круглосуточное
кафе, какие-то "авторитеты",
даже про СПИД селяне теперь знают
не понаслышке. Как говорится, все
прелести "демократии" ощутили
на собственной шкуре.
Конечно, поддерживать разруху
дальше селяне не желают. Вот и
отказали они Н. Федорову в доверии.
Правда, большинство, как коммунисты
ни агитировали, отдали голоса за
земляка С. Воронова. Думали: свой -
значит, не подведет, не обманет,
поможет, если что... Только потом
поняли, что Воронов с Федоровым
заодно. Да поздно...
- Утешает, что Марпосад, наш
районный центр, как и все города
республики, все-таки проголосовал
за Шурчанова, - говорит Хмелева. -
Город, он и есть город, там люди и
грамотнее, и решительнее.
Еще Надежда Хмелева гордится, что
партбилет ей успел вручить не кто-нибудь,
а сам Леонид Фадеевич Фадеев,
первый секретарь Марпосадского
райкома КПРФ, - человек, которому
верили и кого уважали все. Потому
что он всегда был за народ и вместе
с народом.
Но прошли выборы, и Леонида
Фадеевича не стало. Президент, о
котором мечталось, не появился. А
потому Надежда Хмелева, как и ее
коллеги по хмелефабрике, ждет
только одного: пусть произойдет что-нибудь
такое, после чего все они
перестанут делать вид, что работают,
начнут трудиться и жить по-настоящему,
в полную силу. А еще она мечтает о
том, чтобы заняться все же своим
любимым делом, поступить на работу
в какую-нибудь строительную
организацию.
...Пытаюсь представить Октябрьское
после того, как Надежда уедет
осуществлять свои планы. Вижу его
летом, когда те же резвые лошадки
будут тащить за собой не сани, а
телеги, вижу покосившееся здание
школы, березки в нарядной зелени
свежей листвы, безымянную улицу,
жители которой за столько лет
полюбили свою трудолюбивую,
рассудительную, всегда и всем
готовую помочь соседку. Интересно,
кому же они будут, приветливо
кланяясь, говорить по утрам: "Здравствуй,
Надежда!"...
Наталья МАКАРОВА.