Не удивляйтесь, что я вдруг
заговорила. Просто когда перед
твоими глазами проносятся такие
ужасные картины, тут и металл не
выдержит.
Меня зовут Игла. Да, я обычная
медицинская игла. Меня и моих
подружек сделали на Саратовском
металлургическом заводе. Затем
упаковали вместе с одноразовыми
шприцами и отправили по аптекам. В
дороге я много думала о своем
предназначении и решила, что наша
цель - спасать человеческие жизни,
это же было вложено в нас с самого
первого момента существования. Мы
должны стать человеку помощниками
в его борьбе с болезнями, вводить
вакцины и противоядия. И я этим
гордилась!
Из аптеки, где я рассталась со
своими сестрами, я попала в руки
молодого парня. "Наверняка для
своей престарелой бабушки купил",
- была моя первая мысль. Но никакой
бабушки я не увидела, вместе со
шприцем так и осталась лежать в
кармане, где уже до нас был белый
порошок в целлофане.
И только когда нас достали в каком-то
сером грязном подъезде, я
догадалась, что мальчик, наверное,
диабетик, и ему нужна срочная
помощь. Он ввел через меня какую-то
жидкость, а я с чувством
выполненного долга выпустила ее
прямо в вену. Ну, теперь и на покой
можно! Но парень почему-то нас со
шприцем не выбросил, а положил на
прежнее место. И только потом я
узнала (поболтав со своими соседями
- таблетками димедрола и остатками
какой-то "травки"), что мой
хозяин - молодой наркоман, каких
сейчас много.
"Я должна была служить высоким
целям, а он сделал меня дверью,
ведущей на тот свет. Как он мог?!" -
думала я с негодованием. И в
последующие разы, когда он
пользовался мною, я намеренно шла
мимо вены, но он все-таки заставлял
меня делать это черное дело...
Однажды, приняв очередную дозу,
парень передал меня своему другу,
который забыл "станок кайфа"
дома. "Неужели ты не знаешь, что
нельзя передавать шприц другому?"
- во весь голос крикнула я своему
хозяину. Но он меня, конечно, не
услышал. Так я и стала переносчиком
ВИЧ-инфекции, а со мною и мой хозяин...
Прошло еще немного времени - теперь
я валяюсь на сырой земле и ржавею.
Но у меня, по крайней мере, еще есть
время полюбоваться ярким солнцем,
голубым до боли небом, а вот у моего
молодого хозяина такой возможности
уже нет. На прошлой неделе его
похоронили...
Исповедь подслушал
Владимир ЖИРНОВ,
студент.
Этот почти философский
вопрос постоянно терзает головы
молодежи и, в частности,
студенчества.
Во-первых, куда в Чебоксарах можно
пойти отдохнуть, не обладая большой
суммой денег? Например, в одну из
главных достопримечательностей
столицы - "элитный ресторан"
"Макдоналдс". Потратив здесь
всю свою скромную минимальную
стипендию в 198 руб., даже не ощутишь
приятного чувства сытости в
желудке. На этом фоне домашний
бутерброд из батона и колбасы
выглядит в экономическом плане
гораздо выгодней.
Другой вариант - разделить деньги
пополам и два раза сходить на какую-нибудь
модную дискотеку. Но при этом
возможность заглянуть там в бар или
буфет будет отсутствовать. Впрочем,
учитывая, что месяц длится отнюдь
не два дня, можно растянуть
удовольствие и каждый вечер ходить
в какое-нибудь кафе попить пива.
Причем если вы возьмете с собой
подругу, указанная выше сумма
закончится в два раза быстрее.
Есть еще один выход. При хорошей
погоде ходить по единственной
более или менее приличной улице (проспект
Ленина и далее, вдоль витрин),
смотреть на звезды и кормить
девушку мороженым. Это наиболее
экономный способ
времяпрепровождения.
Правда, надо заметить, что все
предложенные варианты не учитывают
непредвиденных расходов. Таким
образом, выясняется, что в нашем
городишке хорошо отдохнуть может
лишь человек, имеющий приличную
сумму денег.
Исходя из вышесказанного, у
студентов возникает второй вопрос:
куда пойти, чтобы заработать эту
приличную сумму? Где молодой
человек, не владеющий пока никакой
профессией, может найти себе работу
(да еще - с непостоянным графиком)?
На разгрузке вагонов, чем в былое
время занимались наши "предки",
не удастся. Все хорошие места уже
давно заняты постоянными
работниками. Здесь можно, конечно,
немного подкалымить, но это если
повезет. Нет в нашем городе и службы,
которая реально занималась бы
вопросом трудоустройства или
давала возможность подработать
молодежи. Приходится студенту
вертеться самому. А мы еще
удивляемся, почему из года в год
возобновляется так называемый "шапочный
бизнес" - нередко срыванием шапок
занимаются учащиеся, а вовсе не
рецидивисты. В погоне за рублем
многие ушли в криминал.
Вот и остается вопрос "Куда пойти,
куда податься бедному студенту?"
повисшим в воздухе. Если кто-то
может на него ответить, подскажите...
Евгений МОЛОДЦОВ.
С приходом перестройки настало новое время для всех нас. Об экономических переменах я говорить не хочу. Об этих перестройках, реформах, шоковых терапиях сказано много и без меня. Хочу сказать об искусстве, точнее, о музыке. Прислушайтесь, какая музыка зазвучала в последнее время вокруг нас!
Насильственно вбивается
нам в уши, орет из телевизора, радио,
музыкальных киосков эстрада.
Почему эта музыкальная порнография
получила такое распространение в
нашей стране? Да потому, что
нравится она тем, у кого есть деньги,
а нет вкуса и желания развивать
настоящую культуру. Название этой
музыки - шоу-бизнес - говорит само за
себя. Строится цепочка: вложил
деньги, раскрутил исполнителя,
получил выгоду. Как в любом бизнесе,
в шоу-бизнесе самоцель - выгода, а не
искусство. Для того, чтобы понять
это, не надо быть специалистом.
Стоит только присмотреться, как
раскрученные поп-звезды-однодневки
взлетают к этим так называемым
вершинам музыкального Олимпа и так
же стремительно исчезают.
Я не говорю обо всех, среди
эстрадных исполнителей есть очень
достойные, по праву заслуженные,
уважаемые люди, но заслуги основной
массы этих горе-артистов
заключаются в умении найти
спонсора и купить рекламу. По этой
причине и орет со всех сторон так
называемая музыка. Поневоле
начинаешь верить в то, что черное -
это белое, что Басков - это второй С.Я.
Лемешев, что лучшего певца, чем
Киркоров, нет...
Вообще, мы без разбора во всем
стремимся подражать Западу. Вот и у
нас культура безграмотных,
необразованных низов становится
главенствующей, а серьезная музыка
отходит на задний план. Каковы же
причины происходящего? Для
восхождения новой поп-звезды нужно
всего лишь найти миловидного
мальчика или девочку, чуть-чуть
подучить их, а остальное сделают
звукорежиссер и реклама. А для
становления
высокопрофессионального музыканта
будущий артист должен закончить
музыкальную школу (8 лет),
музыкальное училище (4 года),
консерваторию (5 лет). Получается в
среднем 17 лет обучения, 17 лет
каждодневных, многочасовых занятий.
Все эти годы будущий артист должен
на что-то жить. Раньше возможность
получить такое образование давало
государство, ныне нашему
государству глубоко плевать на
искусство, на культуру, да и вообще
на все, кроме кармана собственных
чиновников.
И вот человек, выбравший себе
прекрасную профессию музыканта,
сталкивается с прозой жизни. Хорошо
тем, кого могут обеспечить родители,
а перед другими встает выбор:
бросить искусство и заняться более
прибыльным делом; нищенствовать,
работая в государственном
коллективе, или пойти играть в
ресторан, на улицу, в метро, в
переход (на профессиональном
жаргоне это называется "играть
на "штырке"), короче,
побираться.
Не унижает ли эта игра на "штырке"
достоинство музыканта? На этот
вопрос почти все как один отвечали:
"Да ты что! Во всем мире всегда
так играли и будут играть". Вот
она, промывка мозгов! Вот
стремление к подражанию худшему в
западной культуре даже среди
творческой интеллигенции. И
сколько же музыкантов вот так
играют на "штырке", начиная от
детишек, которым хочется заплатить,
лишь бы только они перестали своей
игрой насиловать слух окружающих, и
заканчивая по-настоящему хорошими
оркестрами. Что же заставляет
музыкантов идти играть на "штырке"?
Вот отрывок разговора с одним из
таких музыкантов.
Я. Скажи, почему так много
музыкантов играет на улицах?
ОН. Это очень прибыльно. Я на
скрипке наигрываю не меньше 300
рублей в день.
Я. Неужели так много?! Я всегда думал,
что такой игрой можно заработать
только на чай. И сколько же часов
надо играть?
ОН. Когда как, но в среднем 3-4 часа в
день.
Я. А нет ли проблем с милицией, или у
вас есть какие-то разрешения?
ОН. С милицией мы дружим, да я и сам
работаю еще в военном ансамбле, а
разрешений никаких нет вообще. Это
в Германии в метро есть специальный
инспектор, который каждый день
раздает такие разрешения и
распределяет места работы. У нас же
на каждой станции есть свой
начальник милиции, и, что
называется, "не подмажешь - не
поедешь". У нас, например, он
любит хороший коньяк. Вот и
получается разрешение.
Я. А есть ли у вас конкуренция между
музыкантами?
ОН. Конечно. Почти все хорошие места
давно заняты. В моем переходе
недавно попробовал обосноваться
оркестрик. Пришлось с ними
разобраться.
Я. Как же вы расправляетесь со
своими конкурентами?
ОН. Иногда просто подойдешь и
объяснишься, а иногда приходится
разбираться с милицией.
Я. Ты, наверное, и свое мастерство
повышаешь, каждый день занимаешься
три-четыре часа, играя в переходе?
ОН. Да нет. Обычно играются 5-6
известных мелодий, которые
нравятся прохожим.
Я. Я думал, что многие идут играть,
так как негде репетировать, но
заодно и деньги зарабатывают.
ОН. Если кто-то так и начинает, то
все равно деньги затягивают.
Я. Не стыдно так выходить и играть,
никогда не приходила мысль о том,
что вы побираетесь? Мне казалось,
что это занятие недостойно
настоящего музыканта, а игра на
улице - это что-то из далекого
прошлого, когда нищие музыканты
побирались у господ.
ОН. В общем, нет, не стыдно. Хотя
поначалу было не очень приятно, как-то
не по себе. С трудом шел играть. Но
жить надо на что-то, а на мою
зарплату в ансамбле не
разгуляешься. Да и потом во всем
мире всегда играли и будут играть, и
никто ничего позорного в этом не
видит.
Задумаемся, позорна или нет эта
игра на "штырке". Что лучше:
голодать в государственном
коллективе или на улице
разменивать свое мастерство на
подачки прохожих? За время
Советской власти мы отвыкли от этих
уличных музыкантов. В нашей стране
искусство было поднято к
высочайшим вершинам за счет помощи
государства. Лемешев и Рихтер,
Коган и Архипова, Нейгауз и
Образцова не пели и не играли на "штырке",
а занимались
самосовершенствованием во славу
советского искусства.
Не вина нынешней молодежи в том, что
это явление распространилось так
сильно в нашей стране. Видимо, кто-то
специально хочет окончательно
уничтожить наше искусство, чтобы
уравнять его с остальным миром.
Чтобы не было у нас ни Рихтеров, ни
Ойстрахов, ни Обуховых, ни
Свешниковых, ни даже Ростроповичей.
Но у этой медали есть и оборотная
сторона. Припомните, когда
последний раз вы ходили на концерт
классической музыки или в оперный
театр? Это удовольствие стало не
всем по карману. И не каждый артист
и коллектив могут заплатить за
аренду концертного зала. Так на
улицах появляются по-настоящему
высококлассные ансамбли. Я сам был
свидетелем, с каким интересом люди
слушают их игру. Вокруг собирается
толпа слушателей, и после каждого
номера не только сыплются деньги,
но и звучат аплодисменты, и переход
превращается в своего рода
концертный зал.
Люди, только что спешившие по делам,
останавливаются, чтобы послушать
хорошую музыку в хорошем
исполнении. Вот и выходит, что
несмотря на ежедневную ежеминутную
промывку мозгов в средствах
массовой информации, люди еще не
окончательно разучились
чувствовать.
Слушая такие оркестры, начинаешь
думать о том, что, может быть, они и
нужны. Ведь не каждый может
позволить себе удовольствие пойти
на концерт или в оперу, а в
средствах массовой информации
хорошей, настоящей музыке
уделяется слишком мало места, ведь
все оно занято похожими друг на
друга как две капли воды новостями,
размышлениями зажравшихся
политиков и бесконечными
концертами поп-звезд. Выходит, что
нет худа без добра - так, случайно,
люди все-таки слушают хорошую
музыку. А с другой стороны,
музыканты разменивают свое
искусство на подачки прохожих.
Но это еще не все. У А.С. Пушкина в
маленькой трагедии "Моцарт и
Сальери" есть такие строки:
Моцарт: "... Проходя перед
трактиром, вдруг
Услышал скрипку...
Слепой скрипач
в трактире
Разыгрывал
voi che sapete.
Чудо!"
Вот наша страна и вернулась ко
временам Моцарта (который сам умер
в нищете). Душа болит и сердце
разрывается, когда смотришь на них,
на этих слепых скрипачей, баянистов
и других музыкантов, когда слушаешь
их зачастую виртуозную игру,
хорошее пение. Почти все они раньше
играли в оркестрах при домах
культуры, различных инвалидных
обществах, многие из них - лауреаты
различных конкурсов.
Язык не поворачивается назвать
достойными людьми тех политиков,
тех государственных чиновников,
которые могут спокойно смотреть на
этих и без того обездоленных людей,
вынужденных по их милости
унижаться, чтобы не умереть с
голоду. Не мне судить их, несчастных,
вышедших на улицу зарабатывать
себе на хлеб тем, что они умеют. Их
нищенство значительно выше
богатства тех, что набивают свои
карманы, обделяя и без того
несчастный народ, продавая
собственную Родину. За это не будет
"реформаторам" прощения.
И дай Бог, чтобы эти "слепые
скрипачи" не побирались у нас на
улицах. Чтобы наше искусство, наша
музыка не захирели бы совсем без
помощи государства, чтобы новые
Рихтеры, Коганы, Атлантовы,
Нейгаузы, Образцовы, Лемешевы
славили нашу страну своим
искусством.
Виктор ЛЕОНТЬЕВ,
студент,
г. Москва.